История успеха проекта в Заозерье наглядно демонстрирует, что развитие местных сообществ, как и развитие человеческого потенциала, позволяющие вернуть веру и энтузиазм, могут иметь значительный экономический эффект. И без этого сегодня говорить о развитии наших, увы, абсолютно депрессивных сельских территорий просто не приходится. Поскольку именно человеческая энергия становится ресурсом, способным задействовать остальные — материальные — ресурсы.

Глубина сегодняшнего кризиса села во многом связана с тем, что решение проблем сельских территорий на основе административного подхода (использования чисто административных методов) в настоящее время просто невозможно. Для этого требуются огромные средства, а их нет, ведь большей частью бюджеты сельских муниципальных образований дотационны. Власть просто не может больше содержать многое из того, что содержала прежде, она вынуждена что-то закрывать, от чего-то отказываться. Это, как правило, означает, что материальные объекты просто исключаются из оборота, бросаются. Когда власть перестает их административно поддерживать, они теряют какую-либо реальную балансовую стоимость. Скажем, что происходит со зданием закрытого учреждения: детсада, клуба или фермы? Как правило, они попросту растаскиваются, разворовываются и в большинстве своем превращаются в руины. Более того, можно говорить о том, что у них есть «минусовая» стоимость, поскольку они становятся явлением разрухи, чертами экономического распада, соответствующим образом программируют людей.

Во многих наших селах можно увидеть много таких умирающих брошенных объектов. Гибнут культурное наследие, архитектура, объекты производства, заросшие поля, школы, почты и так далее.

Чисто либеральный экономический подход здесь не сработает, настоящему бизнесу в сельской глубинке, как правило, делать нечего: эти ресурсы не сулят больших выгод, затрат требуют немало, а отдачи — кот наплакал. Но утрата, исчезновение их, без всякого сомнения, приводят к самым печальным последствиям для села.

Гибнущие ресурсы можно вновь вернуть в оборот, заставить работать, если развивать территориальное общественное самоуправление, если ответственность за их сохранение возьмет на себя местное сообщество (что и было сделано в Заозерье). Такая управленческая модель по природе своей незатратна, она нацелена на поиск и воплощение только «дешевых» решений, поскольку люди понимают, что им самим придется эти решения выполнять. И как правило, найденные решения достаточно эффективны. Наш опыт показывает, что если сельчане могут получать при этом консалтинговую поддержку и некоторую финансовую помощь (социальную инвестицию), то эта система может демонстрировать очень высокий уровень рентабельности и эффективности. У нас есть десятки примеров, когда выделение средств в размере нескольких десятков тысяч рублей приводило в итоге к созданию активов стоимостью в сотни тысяч или позволяло решать проблемы, которые или не были бы решены вовсе, или их решение другим образом обошлось бы в суммы более значительные.

Пример Заозерья в этом ряду заметен: выделение суммы в 84 тысячи рублей и два года систематической работы с местным сообществом привели к созданию объекта с балансовой стоимостью в два миллиона рублей (такова стоимость этого дома по оценкам осени 2002 года, сейчас она уже намного выше).

Еще один небольшой пример эффективности нашего подхода. В Заозерье есть колонка, которая обеспечивает деревню водой. Зимой ее обогревали электрической печкой, что оказывалось довольно дорого, на это уходил весь лимит электричества, который мог оплатить район. Об освещении улиц речи не шло. Зимой на севере дни короткие, темнеет рано, и на улицах деревни — сплошная темень, хоть не выходи совсем. Заозерский ТОС решил эту проблему так: собрались и сложили печку, чтобы топить дровами. И будут это регулярно делать сами. Теперь на улицах деревни появится освещение. Хорошо? Но не прояви сами заозерцы этой инициативы, сидели бы они без света до скончания века, средств-то дополнительных нет. А вот оказалось, что можно с умом распорядиться и теми средствами, которые есть. Может, кто-то скажет что это мелочь. Да, может быть, и мелочь, но из таких мелочей складываются большие результаты, настоящие успехи.

«Мы вошли во вкус!»

С этого времени о Заозерье в районе заговорили. Стали ездить гости из районного и областного центра. Депутаты приезжали, чиновники из фонда соцзащиты, главврач райбольницы, члены самых разных комиссий. Ездили, чтобы разобраться с тем, что такое заозерцы «наворотили» и что можно с этим делать дальше. С этого момента заозерский проект стал явлением, с которым уже считались, о котором стали думать. Не замечать его стало невозможно. Приезжавшие восхищенно цокали языками: «Удивительно, поразительно, невероятно…»

Стали заглядывать и ходоки, простые сельчане из других мезенских деревень. Приезжали или просто приходили, чтобы своими глазами убедиться, не врут ли про дом. И вот доберутся, постоят, посмотрят, головой покачают, поудивляются, удостоверятся, что не наврали, и поедут рассказывать об этой невидали в своих весях.

Правда, не замедлили объявиться, как это часто бывает на Руси, и визитеры из надзирающих органов, от которых потом долго болит голова, и не знаешь, куда деться. Уже в декабре 2002 года пожарные опечатали дом: заозерцы не согласовали свои планы с ними. В частности, отнесли на более поздний срок строительство пожарного водоема. Но ТОС с этим справился. Согласившись со всеми претензиями пожарных, принялись исправлять недочеты. Чтобы другие подобные органы не имели претензий (а они ведь, как правило, появляются постфактум), Татьяна Коротаева решила сработать на опережение и сама обратилась в Госсанэпиднадзор.

Справившись с одним домом, члены ТОСа вошли во вкус. Решили, чтобы не пропал кураж, перевезти в Заозерье еще одно бесхозное здание, теперь не из соседней деревни, а из самой Мезени, точнее, из бывшего военного городка. Медлить не стали. Без всякой финансовой помощи разобрали и перевезли, также пронумеровав и аккуратно складировав брус и доски. Закончив работы по основному зданию, этот дом поставят рядом, поскольку дому престарелых потребуются подсобные и хозяйственные помещения. А потом задумали перевезти и еще один домик, оттуда же, из воинской части, так как в Заозерье нужно помещение под школу и медпункт.

Основные работы по дому престарелых активно продолжались. В декабре 2002 года члены ТОС разработали и представили на областной конкурс «Сельское развитие-2003» новый проект, направленный теперь на завершение работ и открытие дома престарелых. Он получил поддержку. Работы начались уже ранней весной 2003 года, задолго до получения денег надо было успеть, пока стояла зимняя дорога, закупить нужные материалы в Архангельске.

А с мая в доме застучали топоры и молотки: тосовцы делали внутренние перегородки между комнатами, набирали и утепляли полы, конопатили стены, обшивали их плитами. Затем мужики «ложили» печи, занимались системой отопления, котлом, мини-кочегаркой, строительством рядом с домом бани, дровяника, прочих подсобных построек. Женщины штукатурили, клеили, красили. Не обошлось без больших проблем и на этот раз. Пожарная инспекция запретила самостоятельно проводить проводку в доме: это должна делать организация, имеющая лицензию, но «Электросети» запросили сумму чуть не такую же, как стоимость всего проекта. Такая же история и с монтажом отопительной системы. Казалось бы, проект попал в зону серьезной турбулентности. Но выручила администрация района, она эти затраты взяла на себя. Глава заверил тосовцев: «Не беспокойтесь, мы, конечно, поддержим. Мы должны открыть этот дом престарелых!»

К концу 2003 года все основные работы по проекту были выполнены, подготовлено штатное расписание. Открытие в феврале 2004 года дома престарелых в Заозерье означает открытие почти двадцати рабочих мест, что для деревни, в которой вчера не было практически ничего, является фантастическим достижением. Татьяна Коротаева стала директором вновь открытого учреждения.

Заозерцы намерены использовать открытие дома престарелых для того, чтобы постараться сохранить школу. Вопрос о ее закрытии стоял достаточно остро, и разговоры о закрытии продолжались и стали еще реальнее, в декабре школу уже почти что закрыли (всего два ученика — это очень мало!). С огромным трудом отстояли. ТОС намерен дать объявления в газеты и часть своих рабочих мест предоставить молодым семьям с детьми. Таким образом удалось бы добиться того, чтобы они переехали в Заозерье и пополнилось бы число школьников. А там, глядишь, и новые детишки появятся. Правда, очень остро стоит проблема с жильем, некуда селить приезжих. Глава района посоветовал: «Есть еще заброшенные дома, перевозите!» Так что, возможно, в деревне скоро будет новая стройка.

А вот проблему с медицинским обеспечением ТОСу решить уже удалось. С этим долгое время была просто беда: не было у них в деревне фельдшера. Это характерная проблема для многих, даже более благополучных деревень Мезени. А как затащить специалистов в глухие мезенские деревни, каким калачом заманить? Раньше посылали по распределению, теперь этого нет.

Заозерцы прикинули, что они могут сделать сами, и написали объявление в газеты о том, что в их деревню требуется фельдшер, пообещали помочь с жильем. Но где его взять? Решили освободить и привести в порядок двухкомнатную квартирку в типовом доме, которую ранее занимала начальная школа. А школу перевели в другое помещение. На объявление откликнулись несколько человек. Всем честно отвечали, что могут здесь предложить. И вот из Смоленской области приехала фельдшер Бондарева Зинаида Алексеевна — очаровательная женщина с двумя детьми. Она осталась очень довольна приемом и заботой. Но это еще не все. На сельском сходе решили, что мужики по очереди будут возить дрова «своему» доктору, чтобы дровяная проблема не отвлекала ее от работы. Заозерцы счастливы тем, что у них появился свой медик. Остальные деревни им могут только завидовать.

Летом в деревне был повод убедиться, что к тем, кто по-настоящему работает, обязательно приходят новые возможности: заозерским проектом всерьез заинтересовались немецкие геронтологи и социальные работники, занимающиеся в Архангельской области проблемами старости. В августе состоялась поездка Татьяны в Германию. По приглашению Германского паритетного благотворительного общества и Федерального германского союза частных домов по уходу за престарелыми она прошла стажировку по работе с пожилыми, посетила целый ряд небольших домов престарелых, поработала в них, постигая премудрости очень непростой и специфичной работы. Немецкие партнеры предоставили уже и небольшую помощь, но главное — строятся планы дальнейшего сотрудничества и помощи создающемуся Заозерскому дому престарелых. Возможно, будет оказана поддержка в обучении персонала специфической работе с пожилыми людьми, в обеспечении необходимым оборудованием.

Несколько мнений

Мнение главы администрации МО «Мезенский район» И. Л. Заборского (Из интервью, апрель 2003 года)

Я готов всерьез говорить о местном развитии, о развитии территориального общественного самоуправления. Это важнейшие вопросы, ими надо серьезно заниматься. Несколько лет мы сотрудничаем с Институтом общественных и гуманитарных инициатив — областным ресурсным центром по местному развитию, — для того чтобы в нашем муниципальном образовании создать условия для развития территориального общественного самоуправления. И эта работа, по-моему, дала замечательный результат. Сегодня в Мезени развитие деревни силами самой деревни (при участии района, разумеется) — это уже реальность.

Мы ставили и ставим задачу включить активность людей. В каждой деревне найти возможности, точки роста, стержень для ее сохранения. Но вот как сделать так, чтобы люди захотели сделать что-то для самих себя? Привыкли сельчане с тех социалистических времен, что они ничего не решают, ничего не значат. Кто-то им все должен. Поэтому ничего не сделать, не изменив сознания и не создав сообщества. Сообщество, формирование того, что мы называем гражданским обществом здесь, на сельском уровне, — первейшая задача. Я много езжу по району, и в наших обсуждениях с жителями мезенских деревень мы постоянно поднимаем вопросы развития, организации местных сообществ.

Совершенно точно, что из прежнего советского мировосприятия перейти к гражданскому сообществу самостоятельно люди просто не могут. Им надо помочь совершить этот переход. Задача необычайно тяжелая. И здесь без профессионального консалтинга, без серьезных технологий не обойтись.

Сегодня благодаря работе ИОГИ мы убедились, что в этой сфере можно эффективно работать. Можно решать сложнейшие задачи, связанные с созданием нового мышления и форм взаимодействия людей на уровне деревни. И делать это достаточно быстро. За два-три года из деревни в состоянии полной разрозненности населения можно создать достаточно сплоченную и дееспособную группу людей, орган территориального самоуправления, способный справляться с большими и довольно сложными задачами.

То, что получилось в Заозерье — это феноменально. Это своего рода прорыв. Этот огромный дом построен самой деревней. Он стоит под крышей. Люди смогли объединиться, найти проблему, поставить задачу и решить ее. Сделано огромное дело. Сегодня остался один шаг до того, чтобы открыть этот дом. А ведь все начиналось с нуля. С полного отрицания или позиции типа: «Привезите нам начальника, мы будем делать то, что он скажет». А теперь эти люди сами решают, что им делать. В данной деревне это уже объективная реальность.

Это создает ту самую новую модель жизни, о которой мы говорим. Сельчане начинают думать, шевелиться, считать деньги, искать выход. Начинают заботиться об общих проблемах деревни, а не только о своей частной жизни. Накопленный в этой деревне опыт дорогого стоит. И этот опыт помогает будоражить остальных. Ведь все население района внимательно следило за тем, что происходило в Заозерье. Но как следило? Никто не верил, что что-то будет сделано: «Ой, эти заозерцы, они все там разворуют, у них никогда ничего не будет». Но ведь не разворовали! Сделали!

Думаю, этот опыт может иметь огромное значение для сохранения и развития наших сельских территорий. И мы обязательно будем с институтом работать дальше. Будем его поддерживать.

Мнение Анны Николаевны Лебедевой, страхового агента, жительницы соседней деревни Лампожня (Из записей на видео, апрель 2003 года)

Я сама не из этой деревни, а из соседней, но я сюда приезжаю часто и с большим удовольствием, я себя считаю членом ТОСа, потому что мне очень нравится то, что ТОС делает. Жизнь стала в Заозерье другой. Это правда. Раньше уезжали из деревни от безысходности. Теперь, с появлением ТОСа, появилась надежда. Все видят, что жизнь как-то понемногу поворачивается в лучшую сторону. Вот и медик приехал, и школа функционирует. ТОС теперь решает в деревне очень и очень многие проблемы. Понимаете, это как администрация. Люди здесь живут в отдалении, а теперь со всякими вопросами есть куда пойти, вот обмен тех же паспортов. Это обстановка такая, что люди теперь не хотят из деревни никуда уезжать. Не хотят. Даже те, кто уехал, думают вернуться. Одна семья вот вернулась уже и очень этому рада. Вот ведь как.

Постскриптум

На многих встречах, «круглых столах», семинарах, сходах, конференциях и прочих мероприятиях, проводившихся нами за последние годы, я рассказывал о заозерском проекте. И не раз замечал, как сельчане из других районов, которые до этого жаловались на жизнь и говорили преимущественно о трудностях, уважительно замолкали.

Да, правда, ситуация в большинстве наших деревень сегодня очень невеселая, но если можно даже в том невероятно сложном положении, в котором оказались жители мезенских деревень, в полной оторванности где-то там, на Крайнем Севере, добиваться таких замечательных результатов, то, значит, остальным-то уж сам бог велел браться за дело.

Заозерский пример еще раз наглядно подтверждает: один из главных секретов развития заключается в том, что в основе успеха лежат не деньги, не материальные блага, не какие-то ресурсы или нечто подобное. Главное, что приводит к успеху (или неуспеху), — это наше сознание. Это то, как мы смотрим на мир, кем считаем себя в этом мире, во что верим. Именно вера людей, их активность, их энергия и способности являются основным. А какие-то ресурсы, на основе которых можно развиваться, есть везде. Порой их просто не замечают, поскольку смотрят не так. Развитие — это поиск, вдохновленный верой людей, это объединение их усилий, их желание и инициатива.

В конечном итоге мы можем все, чего хотим. Если знаем, кто мы и чего мы хотим.

ПОСЛЕСЛОВИЕ
Модернизация России. Опыт Глеба Тюрина

По образованию я — эконом-географ, по профессии — режиссер-документалист. Снимаю кино о России, о путях ее модернизации. Уже лет пять езжу по стране — ищу людей, которые сумели в разных сферах создать принципиально новую ситуацию, придумать технологию или способы, которые меняют депрессивную обстановку и эффективно решают проблемы страны в жилищном хозяйстве, на транспорте, в энергетике, в сфере управления или, скажем, в экономических отношениях между людьми. Для таких технологий придумали звучный термин — «инновации», а людей, их создающих и продвигающих, называют изобретателями, революционерами, фантазерами и чудаками. Всяко называют, иной раз и «обидными» прозвищами. Таких людей немного. Наверное, потому, что их вообще немного. А еще потому, что создавать и продвигать новое — дело неблагодарное. И наши власти на местах, и сами жители России при слове «инновация» готовы позакрывать все ставни на своих зданиях и объявить карантин.

Эти люди были всегда, что в Империи, что в Союзе. Например, братья Черепановы с паровозом, Степан Осипович Макаров с ледоколом, Сергей Юльевич Витте с Транссибом или Константин Эдуардович Циолковский с ракетами. «Чудаковатый дедушка», — мягко шутили в Калуге, где Циолковский рассказывал детям о полетах к звездам. Вот и мой коллега по цеху, Царствие ему Небесное, режиссер-документалист с «Леннаучфильма» Павел Владимирович Клушанцев, в 40–50-х годах пришлого века снимал фильмы о космосе — «Дорога к звездам», «Планета бурь», «Марс». Народ валом валил на просмотры в питерский «Колизей». Джордж Лукас, автор «Звездных войн», учителем называл, оператора в Ленинград присылал — спецэффектам и трюкам научиться. Шутка ли — до старта Гагарина в космос еще десять лет, а в фильмах Павла Владимировича люди в скафандрах в невесомости летают. Забрали «инноватора» Клушанцева, конечно, в КГБ. На допросах прессовали — никто в государстве Советском и представить не мог, что он сам придумал и изготовил модель скафандра, которая была строго засекречена. Отпустили из КГБ — приезжает в Москву, в Министерство культуры: «Паша, не занимайся ерундой. Какой космос? Мы туда еще, может, лет через сто полетим… Сними лучше хороший фильм про повышение урожайности сахарной свеклы!» Он долго бился за свои сценарии. И, только когда полетел спутник, а потом и первый космонавт, для всех стало откровением, что человек, оказывается, занимался не прожектами, а научно обоснованными прогнозами. Короче, у инноваций и новаторов в России сложная судьба.

И все же они — инновационные технологии и их проводники — в России есть и сегодня. Это такие прикольные люди, которых я называю «гости из будущего». Они несут людям идеи и принципы уже завтрашнего дня. И на наших глазах, а зачастую и с нашим участием их разработки проходят три стадии общественного восприятия: «этого не может быть», «в этом что-то есть», «да кто ж этого не знает!».

Предыдущая 1 2 3 4 567 8 Следующая